Всю глубину когда-то прочитанной фразы: «Спешите любить людей, они так быстро уходят», начинаешь понимать только с годами. Уходят из жизни знакомые, родные, очень хорошие люди, нередко в самом расцвете сил. Столько слов остаются несказанными, а уже ничего не изменишь!

Пусть простит меня уважаемая Софья Александровна Казинова, участница Великой Отечественной войны, ветеран труда, что рассказ о ней начинаю с размышлений о грустном. Такие люди, как она, уникумы, люди-легенды. За плечами их многотрудной судьбы вы не найдете подвигов и громких фраз, но вся их жизнь — ежедневное тихое, степенное, осознанное служение Отечеству, людям, которые не всегда щедры и справедливы. Но это не сделало их жесткими и замкнутыми, они — сама доброта, надежность и стойкость. Много ли таких людей вы встречали в своей жизни?..

Мы находимся в Доме ветеранов, в небольшой комнатке Софьи Александровны. Старое здание с высокими потолками и толстыми стенами не в силах уберечь своих обитателей от шума улицы, который врывается в открытое окно ревом машин, проезжающих по ул.Чугунова. В углу телевизор, который Софья Александровна включает по вечерам. С удовольствием читает свою любимую еженедельную газету. И кроссворды, она просто обожает разгадывать их. Хорошая тренировка для ума и памяти. Кровать, стол и холодильник — много ли человеку надо?.. В августе ей исполнится 89 лет, последние 20 она живет в Доме ветеранов. К 60-летию Победы Софье Александровне давали квартиру, впервые за ее длинную жизнь отдельную квартиру. Она отказалась…Почему? Уже привыкла здесь, родным, знакомым удобно навещать — рядом пл.Фабричная и микрорайон Холодово. С годами к переменам относишься с настороженностью.

— Софья Александровна, расскажите о себе.

— Я родилась в 7-м корпусе, на фабрике «Красное Знамя» работали родители. Повзрослев, тоже пошла на фабрику. Когда началась война, меня призвали на фронт. Это было 1 мая 1942 г. Нас, девушек, отправили в Москву, в Тушино, учиться на телеграфисток. Через четыре месяца в составе эшелона отправили служить на Украину, в авиационную часть. В пути мы попали под обстрел. Взрыв бомб, кровь, грохот, вывернутые с корнем рельсы потрясли меня до глубины души. Позднее, через полгода службы, меня лечили в военном госпитале от последствий нервного потрясения, но безуспешно. Только после войны я стала забывать о пережитом. У войны неженское лицо, у нее вообще нечеловеческое лицо, она чудовищна и ужасна. Не верьте тем, кто говорит, что на войне не страшно.

— После того, как вас комиссовали, вы вернулись на фабрику?

— Да, проработала там 13 лет в отделе ОТК, а потом меня пригласили работать на овощную базу бухгалтером. Я согласилась.

— А где жили?

— В старом Холодово были 2-этажные дома-самострои (сами строили). 32 года я прожила в одном из них, в коммунальной квартире. Семейные люди со временем получали квартиры и уезжали, а я оставалась. На их место вселялись новые жильцы.

— Было тяжело?

— Я неконфликтный человек, умела уживаться с разными людьми. С одной семьей, с которой когда-то жила в этой коммуналке, дружу до сих пор — уже 38 лет. Теперь меня навещают, звонят не только мои знакомые, но и их дети, внуки.

— А родные у вас есть?

— Да, есть брат, он живет в Жуковском. Его сын Володя, мой племянник, стал для меня ангелом-хранителем. Живет он в Москве, но всегда звонит, помогает, приезжает. Если бы не он, меня, возможно, уже не было бы на свете. Несколько лет назад я упала, сломала какую-то кость в бедре. Врачи сказали, что не буду ходить. Володя повез меня в Москву, в Боткинскую больницу. Там сказали, что нужна операция, но врачей беспокоило мое сердце. На их сомнения я ответила почти по-фронтовому: «Не беспокойтесь, я вас не подведу, не умру на операционном столе». И они сделали мне операцию. Как видите, пусть потихонечку, но я хожу, обслуживаю себя сама. А это дорогого стоит.

— Вам не грустно здесь, не обидно, что живете в Доме для престарелых?

— Нет, мне хорошо здесь. Я часто вспоминаю свою маму. Она говорила мне: «Не бойся смерти, бойся старости. Как же тебе будет плохо, ведь ты же одна».

Так сложилось, что у меня не было своей семьи, детей, но я никогда не была одна. Наверное, я сделала в жизни что-то хорошее, доброе, если меня не забывают родные и знакомые люди.

— Если бы было можно что-то изменить в жизни, отыграть назад, вы бы изменили?

— Пожалуй, нет. Я прожила свою жизнь честно, достойно, добросовестно служила, трудилась, за плечами почти полвека трудового стажа. Наше время было ничуть не хуже нынешнего, а может быть, и чем-то лучше. Не было богатых, все были равны, работали на фабрике, которая кормила почти весь город, была уверенность в завтрашнем дне. Что такое безработица, кризис, платная учеба и лечение, мы не знали.

— Какое качество вы считаете главным в жизни человека?

— Доброту, умение сопереживать, сочувствовать людям.

— А что для вас самое неприятное?

— Вранье. Я была принципиальным человеком, всегда в отношениях с людьми старалась быть честной и правдивой.

— У вас есть мечта?

— Хотелось бы еще пожить, увидеть счастливыми и состоявшимися близких и дорогих мне людей.

Ирина Никитина