САВЕНКОВ ИЗ ПРУДКОВ. ПОГИБ В НОРВЕГИИ

Из Книги памяти погибших и пропавших без вести в Великой Отечественной войне. Том 11:

«Савенков Сергей Сергеевич, род. в 1904 г. в Московской обл. Призван Московским ОВК. Рядовой. Пропал без вести в феврале 1944 г.».

В декабре 1947 г. в адрес военного комиссара Щербаковского РВК г.Москвы из Управления по учету погибшего и пропавшего без вести рядового и сержантского состава поступило извещение о том, что призванный Ростокинским военкоматом уроженец с.Трубки Московской обл. Савенков Сергей Сергеевич 1904 г.р. умер в германском плену 19 апреля 1944 г. По данным Управления, его жена, Савенкова Любовь Никифоровна, проживала по адресу: г.Москва, Ростокино, 5-я линия, 13.

На основании этого извещения военком Щербаковского РВК выписал свое уже в адрес жены Савенкова, но потом оно было аннулировано с пометкой: «Выписано ошибочно. Жена получила извещение в 1946 г.».

Не знаю, получила ли жена это извещение, но даже если и узнала, что муж погиб в плену, то, наверное, считала, что в «германском плену» — значит в Германии. Но Сергей Савенков погиб в Норвегии, и известно его точное место захоронения.

Норвегия находилась в состоянии войны с СССР скорее формально, т.к. войну объявило подконтрольное немцам правительство после оккупации Норвегии, причем норвежцы оказали вооруженное сопротивление, но разве могли они устоять против немецкой военной машины!

После изгнания немцев из страны репатриация бывших военнопленных проходила, судя по наличию документов, более организованно, чем из стран центральной Европы. Т.е. учет отправляемых освобожденных из плена был на более высоком уровне, а архивы лагерей передавались советской стороне сразу же. Возможно, поэтому родственники узнавали о судьбе своих пропавших без вести близких уже в 1946 г. после обработки этих архивов. Но, судя по извещению на Савенкова, место гибели не указывалось. Просто — германский плен.

Из персональной карты пленного Савенкова можно узнать не только его личные данные и место гибели, но и каким был его путь в плену.

Но сначала о том, почему я хочу рассказать о его судьбе, ведь в Раменском районе нет с.Трубки (место рождения). Это ошибка писарей. Документы заполнялись вручную, и кто-то где-то Прудки записал так, что его прочитали как Трубки.

Главный документ военнопленного — это его персональная карта. Такая карта на Савенкова есть. В ней-то и записано, что его жена, Савенкова Любовь, жила в с.Прутки Раменского района.

Из карты военнопленного номер 103096: Савенков Сергей Сергеевич, родился 19.12.1904 г. в с.Прутки, рост 175 см, светловолосый, гражданская специальность — столяр. Девичья фамилия матери — Тулина. Есть даже отметка, что у него двое детей.

Место службы – «30 Pechota». Что это — дивизия, полк, батальон — не указано. Но есть место и дата пленения: Крым, 07.12.1943.

В конце 1943 г. наши войска только цеплялись за Крым, пытаясь закрепиться на небольших плацдармах. Один из них был в районе озера Сиваш (Гнилое море), отделявшего полуостров от материка, второй в районе Керчи. В перечне войск, принимавших участие в захвате или попытке захвата этих плацдармов, ни одной части с номером 30 найти не удалось, поэтому можно только предполагать, где Савенков был пленен.

Район Сиваша менее вероятен, т.к. еще 1 ноября наши войска форсировали озеро вброд, а уже 2 ноября захватили плацдарм 18 на 14 км. Вглубь Крыма они продвинуться не смогли, но и немцам не удалось сбросить их обратно в Гнилое море. Положение войск стабилизировалось, и наше наступление возобновилось с этого плацдарма только в 1944 г.

Конечно, в плен солдат мог попасть и там, но вот в районе Керчи именно 7 декабря шли ожесточенные бои.

Для поддержки войск, штурмующих Крым в районе Сиваша, и создания второго плацдарма в ожидании наступления на полуостров была спланирована десантная операция в районе Керчи. Высадка десанта началась 1 ноября в двух местах — северо-восточнее Керчи и южнее, в районе Эльтигена. На подходе к Эльтигену десантные суда гибли от шторма и мин, их топила береговая артиллерия немцев. Несколько плотов с артиллерией и машинами оторвались от катеров, но все-таки два батальона морской пехоты и около 3000 бойцов 318-й дивизии зацепились за берег. Всего к исходу 3 ноября в район Эльтигена было доставлено 9418 человек с орудиями, минометами и боеприпасами. Кстати, в составе 318-й дивизии были 31, 37 и 39 стрелковые полки. Номер части, где служил Савенков, в карте пленного дописан позже карандашом. Возможно, он был взят из другого документа, и 39 прочитали как 30. Такие ошибки встречаются.

Вторая группа десанта захватила довольно большой плацдарм северо-восточнее Керчи, дальше продвинуться не смогла, но удерживала его до начала весеннего наступления 1944 г. Положение эльтигенского десанта значительно ухудшалось, т.к. уже 9 ноября из-за блокады немцев прекратилось его снабжение морем и осуществлялось только авиацией.

Было принято решение о прорыве к северному плацдарму. Именно 7 декабря сначала морская пехота прорвала оборону немцев, а затем в прорыв пошли другие части десанта. Уйти удалось не всем. Более вероятно, что именно там, при прорыве, в плен попал и Сергей Савенков.

Первоначальную регистрацию он прошел в лагере военнопленных StalagXVIIB (Нижняя Австрия). В лагере он пробыл недолго, и уже 18 января 1944 г. его переводят в StalagVIIIBЛамбиновице (нем. — Ламсдорф), Польша. Но и оттуда меньше чем через месяц, 11 февраля 1944 г., его переводят в следующий лагерь — StalagIIB Хамменштайн, откуда 18 марта отправляют в Норвегию, в Stalag 303 Йорстадмуен — это поселок северо-восточнее г.Лиллехаммер, губерния Оппланн, 140 км севернее Осло. За годы войны через этот лагерь прошли несколько десятков тысяч советских военнопленных, т.к. он имел в Норвегии несколько десятков отделений.

Из воспоминаний Ирины Скреттинг, работавшей переводчицей в шведском Красном Кресте, в 1945 г, когда норвежцы взяли под контроль лагерь пленных в Йорстадмуене, условия содержания там были ужасными: «Я никогда не видела худших условий, чем в Йорстадмуене. То, что мы увидели в этом лагере, невозможно описать. Особенно бараки с больными туберкулезом. Они были практически изолированы от всех, ведь немцы тоже смертельно боялись заразиться. Узники лежали на нарах вдоль стен. Лежали так скученно, что было почти невозможно выбраться с нар. Санитарные условия тоже невозможно описать. Трудно было представить, что в этих бараках могли жить люди».

С провалом молниеносной войны немцы начали испытывать нехватку не только рабочих рук, но и природных ресурсов. Рабочих заменяли военнопленными, и часть из них отправляли в Норвегию, т.к. именно оттуда шли поставки никеля для военной промышленности. Кроме этого, на норвежском побережье сооружались узлы противодесантной обороны. Основными объектами, где использовался труд пленных, были железная дорога «Нордландсбанен» и военно-морская база Трондхейме. Но привлекались они и для работ на предприятиях, для строительства оборонительных сооружений, дорог и других объектов в интересах Вермахта. Лагерей военнопленных было много, и в основном не стационарные, т.е. было несколько базовых лагерей с сетью филиалов и рабочих команд. Поэтому и условия содержания были разные. Если работы носили длительный характер, лагеря оборудовались с обеспечением элементарных условий для проживания. Если же работы требовали перемещения военнопленных, то обустраивались кое-как.

Из воспоминаний бывших военнопленных в Норвегии:

А.Киселев: «Мы ели из плошек по очереди, потому что ложек было мало, их не хватало. Ели три раза. С утра пили холодный чай. Днем суп из гнилых овощей и брюквы, и заключенные, и немцы называли этот суп «колючей проволокой». Немного хлеба и чай на ужин, 200 граммов маргарина делили на 20 человек. В некоторых бараках было немного медикаментов. В основном все они были отправлены в госпитали.

Мы очень часто приходили с работы сырыми, а в каждом бараке была всего одна печка, и обсохнуть все не успевали, поэтому шли на следующий день в мокрой одежде. Раз в неделю мылись, а свою грязную одежду бросали в прогретую комнату, чтобы она могла высохнуть. В отхожее место ночью выходить было нельзя, нужно было дождаться следующего дня…

…Ходили на работы пятью шеренгами, часто подбирали пакеты с едой, которые оставляли местные жители по обочинам дорог. Я работал в бункере, где находились подводные лодки. Работал вместе с норвежцами, они делились с нами своей едой и рассказывали новости с фронта. Я выполнял разную работу: таскал мешки, разгружал вагоны. Многие, чтобы не работать, наносили себе увечья, ранились».

Из дневника К.Середницева (умер в плену): «…Мы прибыли на новое место, на остров. Лагерь расположен в 3 или 4 километрах от города и намного хуже прежнего. Летние бараки, как конюшни: грязные, сырые и холодные. Я узнаю о правилах в лагере, но и сегодня уже понятно, что мы сюда доставлены, чтобы умереть. Из 600 военнопленных, прибывших сюда четыре месяца назад, осталось только 244 человека. Господи, будь милостив, прости мои грехи и помоги мне все вынести! Как страшно умирать неизвестным в чужой стране. У меня есть семья, двое бедных детишек, старый отец. Мои дорогие детки, молитесь за спасение своего папы…».

Сергей Савенков прибыл в Норвегию уже истощенным, видимо, отправляли его уже близким к этому состоянию. Пленных перевозили на грузовых баржах и судах. Конечно же, без соблюдения элементарных условий и со скудным питанием. В лучшем случае в трюмах были оборудованы нары. Причем случалось, что эти суда были торпедированы нами или союзниками и тонули.

29 марта 1944 г. Савенков был помещен в лазарет с диагнозом «общая слабость, истощение». О том, каким было лечение, говорит то, что уже через четыре дня он был выписан, а на следующий день, 4 апреля, снова помещен в лазарет. Просто чтобы умереть. 19 апреля 1944 г. Сергея Савенкова не стало, и 20 апреля он был похоронен на братском кладбище военнопленных Йорстадмуен в могиле №523.

Сейчас там похоронено 954 наших военнопленных. На бетонной плите кладбища щебнем выложена надпись по-русски и по-норвежски: «Яков Шакиров, годы жизни 1921-1945». Он умер 8 мая, в последний день войны. В тот же самый день немецкая охрана ушла из лагеря. 24-летний красноармеец Шакиров стал последним, 954-м нашим пленным, погибшим в Йорстадмуене. И первым и пока единственным, чья могила не осталась безымянной.

Сегодня на месте бывшего лагеря — военный гарнизон Йорстадмуен. «Каждую весну мы приводим кладбище в порядок — как только сходит снег. Это знак уважения к погибшим русским солдатам», — рассказывает начальник гарнизона бригадный генерал Арве Сендеруд.

Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8(496)465-03-30 Горбачев Александр Васильевич.

Все материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/