В 1946г. в списки подворового опроса Бронницкого РВК по розыску без вести пропавших на войне солдат был внесен Сорокин Петр Федорович, 1915 г.р. из д.Сельвачево, призванный Люберецким РВК в июне 1941. Заявление подавала его жена, Клавдия Ефимовна, которая жила там же, в Сельвачево. Больше никаких сведений в списке нет. Заключение РВК по результатам проведенных запросов – считать пропавшим без вести 22.6.41г. В Книгах памяти сведений о нем нет.

Стоит обратить внимание на дату – 22 июня, день начала войны, значит, призван Сорокин был ранее. Это поможет нам в определении его боевого пути.

В архиве есть персональная карта пленного Петра Федоровича Сорокина, 1915г.р. из Сельвачево. Кроме года и места рождения, совпадает и имя жены – Клавдия. Записана и девичья фамилия его матери – Rosonowa. Известно, что был он среднего роста – 170см, в графе «цвет волос» записано «блондин», а в особых приметах – «седой». Если это не от природы, то, что же должен был вынести человек, чтобы в 26 лет стать седым!

Служил Сорокин в 703-м стрелковом полку, в плен попал под Смоленском 29 июля 1941г., при пленении ранен не был. Ранее уже приходилось писать о раменцах, служивших в этом полку и погибших или попавших в плен в Смоленском сражении 1941г. Это Василий Косачев из п. ст. Бронницы, Николай Гришин из Еганово, Федор Ванюшов и Николай Мордашев из Фенино, Василий Чивин из Рыбаков.

703-й полк входил в состав 233-й стрелковой дивизии, сформированной в марте 1941 в Московском военном округе (МВО). Вот здесь и важна дата, на которую обратили внимание ранее – пропал без вести 22 июня 1941. Дело в том, что довоенные дивизии укомплектовывались по штатам мирного времени, т.е. сокращенного состава, 5,9 тыс. человек. На случай войны они доукомплектовывались приписным составом из резерва. В 10-ти дивизиях МВО, в т.ч. 223-й, с 15 мая, 1 и 10 июня проводились сборы и в каждую из дивизий призывались по 6 тыс. человек из запаса. Если в списке РВК нет ошибки, то, скорее всего, на такие сборы был призван Петр Сорокин и там же встретил войну.

Но и это только предположение. Обычно прибавляли 2-3 месяца к дате призыва или дате получения последнего письма от солдата и с этого месяца его признавали пропавшим без вести. Странно, что не было писем от него, жена сообщила бы о них, но война есть война и письмо могло просто не дойти.

На начало войны 233-я дивизия была укомплектована на 84-88%, командовал ею полковник Котов Г.Ф. С началом войны решением Ставки ГК дивизия была включена в состав 69-го стрелкового корпуса 20-й армии и направлена в район Смоленска.

Директива Генштаба командующему войсками Западного фронта о поступлении в состав фронта соединений и частей: «Сообщаю поступление соединений и частей: 233 сд, эшелоны № 8128-8160, поступают в Можайск 28.6, темп — 10, выгрузка — Гусино, Красное…»

3.07.1941 г. 233-я стрелковая дивизия сосредоточилась в районе Щнитки, Понизовье, Сивицкие;

4.07.1941 г. — занимает оборону на рубеже Шилы, Казаки, Клюковка;

13 июля дивизии было приказано при поддержке частей 5-го механизированного корпуса ликвидировать прорыв противника в районе Гапон и восстановить положение на своем участке обороны.

С утра 13.7 части 20-й армии ведут бой с разрозненными группами танков и мотопехоты, прорвавшимися в глубину обороны. 69-й стрелковый корпус, отбросив части противника, занял оборону: …233-я стрелковая дивизия — Коленьки, ст. Стайки.

Таким образом, с середины июля дивизия вступила в бои, и ее военная судьба была недолгой.

Еще 3 июня гитлеровский генерал Франц Гальдер записал в своем дневнике: «Едва ли будет преувеличением утверждать, что компания против России выиграна за 14 суток». Как же он ошибался! Когда в Белостокском и Минском котлах сгорели наши приграничные дивизии, действительно могло показаться, что сопротивление сломлено. Но избежавшие окружения армии отходили, занимали новые рубежи, контратаковали. Из тыла подходили новые дивизии, которые тоже сгорали в этих боях, но держались на пределе человеческих возможностей. Одним из тех, кто стоял насмерть у Смоленска, был Петр Сорокин.

Поредевшими были и немецкие дивизии. Например, воевавшая под Смоленском их 7-я танковая дивизия начала войну с 258-ю танками Pz.I, II, III и чешскими PzKpfw 38(t), а к Смоленску подошла со 164 танками, из которых 99 были трофейные советские, брошенные экипажами из-за отсутствия горючего.

Смоленское сражение началось 10 июля, и в первый же день танковые клинья немцев пробили нашу оборону. Конечно же, три наши дивизии без артиллерии и авиационной поддержки не смогли противостоять такому удару. Создалась угроза выхода немцев в тыл фронта. Контратаки измотанных в боях наших дивизий и корпусов немцев не остановили, и уже 15 июля они перерезали магистраль на Москву. 16-я, 19-я и 20-я армии оказались в мешке, охваченные с трех сторон.

Но завязли и немцы. Они не могли двигаться на Москву. Окруженные и полуокруженные советские войска не думали сдаваться. Немцы были хорошими, стойкими солдатами, но здесь они столкнулись с равными, а то и более стойкими.

Немецкий генерал Гюнтер Блюментрит вспоминал: «Близкое общение с природой позволяет русским свободно передвигаться ночью в туман, через леса и болота. Они не боятся темноты, бесконечных лесов и холода. Им не в диковинку зимы, когда температура падает до минус 45 градусов Цельсия… Человек, который остался в живых после встречи с русским солдатом и русским климатом, знает, что такое война. После этого ему незачем учиться воевать».

Не стану рассматривать ход Смоленского сражения, сейчас можно найти много материала по этой теме, но не могу не сказать о тех, кто там, под Смоленском, уже побеждал, даже отступая. Остатки окруженных армий яростно пробивались из котла, им навстречу пытались пробиться созданные для этого группы войск. Но даже уже окруженные армии получали приказ о наступлении на занятый немцами Смоленск. Сражение потеряло всякую форму. Котел кипел, но не сдавался. Для объективности, приведу описание тех боев самими немцами.

Губерт Коралла, ефрейтор санитарного подразделения 17-й танковой дивизии: «…Раненые русские валялись по обе стороны шоссе. Их третья по счету атака захлебнулась, и от криков тяжелораненых у меня кровь в жилах стыла!». Коралла получал приказ оказать помощь русским. Красные кресты санитаров были хорошо видны, но когда они продвинулись к раненым метров на 20, те открыли по ним огонь. Отползая, ефрейтор видел, «…как русские, выбравшись из кювета, поползли к нам и начали бросать в нас гранаты. Мы выстрелами из пистолетов припугнули их, затем стали пробираться к своим.

…Они сражались до последнего, даже раненые и те не подпускали нас к себе. Один русский сержант, безоружный, со страшной раной в плече, бросился на наших с саперной лопаткой, но его тут же пристрелили. Безумие, самое настоящее безумие. Они дрались, как звери, — и погибали десятками».

Унтер-офицер Эдвард Кистер, командир отделения 17-й танковой дивизии о прорыве окруженных: «Они надвигались на нас без артподготовки, даже без офицеров во главе наступавших. Вопя осипшими глотками, они неслись вперед, и земля дрожала от топота их сапожищ. Мы подпустили их метров на 50, после чего открыли огонь, кося их рядами. Трупы громоздились друг на друга. Разбившись на небольшие группы, они, даже не пытаясь использовать рельеф местности, не прикрываясь, хотя местность вполне позволяла, двигались прямо на наши пули. Раненые кричали, но все-таки продолжали отстреливаться. Атаковавшие устремлялись вперед волнами, упираясь в груды тел».

До войны с СССР у немцев бытовало выражение, рожденное в ходе победных маршей по Европе — «Kein Blumenkrieg» — «война, где тебя не осыпают цветами». На нашей земле цветами они осыпали свои могилы.

Дорого досталась немцам победа под Смоленском. С начала войны Гитлер впервые был вынужден отдать приказ перейти к обороне. Огромной была и наша цена, только пленными мы потеряли более 300 тыс. человек. Среди них был и Петр Сорокин.

233-я дивизия погибла почти вся, ее потери составили 11073 человека, а к своим прорвались всего 1640 человек. Пропал без вести и командир дивизии полковник Котов Г.Ф., есть предположение, что он умер в плену, но доподлинно это неизвестно.

В плену свой индивидуальный номер «29494» Петр Сорокин получил в лагере военнопленных StalagXDWietzendorf, Нижняя Саксония, Германия. К сожалению, обратная сторона карты пленного недоступна, и нет сведений о его пребывании в рабочих командах или лазарете.

В самом лагере существование пленных не отличалось от многих других лагерей. Несчастные спасались от осенних и зимних холодов в ими же вырытых землянках. Голод и антисанитария, зачастую дизентерия лишали организм возможности бороться с любыми недугами, в связи с чем, осенью и зимой 41-42гг в лагерях военнопленных свирепствовали эпидемии, и многие из них вымерли практически полностью. Вымер и лагерь в Витцендорфе.

Петр Сорокин умер 21 декабря 1941 от полного истощения организма и был похоронен на «русском кладбище Витцендорф». Одиночных могил там нет, все 14000 умерших до весны 1942г были похоронены во рвах. Сейчас захоронение ухожено и доступно для посещения.

Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.

Другие материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/