Сержант Зотов Борис Александрович, 1920 г.р., родился в г. Раменское, где и жил до войны на улице Новосельской, д.7. В армию был призван Раменским РВК в 1940г. Видимо не был женат, т.к. во фронтовых документах его ближайшим родственником записан отец – Зотов Александр Леонтьевич.

Сержант Зотов погиб в 44-м, но в Книге памяти Московской области сведений о нем нет. Наверное, родственники получили на него похоронку, но пусть этот материал поиска послужит дополнением к Книге памяти.

Я уже писал о солдате Себещук, который числится похороненным в двух местах, с Зотовым история повторяется. Первую похоронку его отец мог получить осенью 43-го. В списках безвозвратных потерь 157-й стрелковой дивизии сержант Зотов, командир отделения из 239 гв. стрелкового полка числится убитым 3 октября 1943г. и похороненным в д.Асаревичи Гомельской обл. Все персональные данные совпадают, включая адрес отца.

Как такое могло случиться? В конце 42-го года в действующей армии были отменены «смертные» медальоны и единственным документом, по которому можно было определить фамилию погибшего, была красноармейская книжка. Если в медальоне информационный листок был защищен от влаги, крови, да и механических повреждений, то несколько листков бумаги в кармане гимнастерки могли стать невозможными для прочтения гораздо чаще. Нужно помнить, что это война, и погибший – это не труп в морге. Развороченные взрывами и осколками снарядов тела, остатки тел, вот что собирали и хоронили сами бойцы или похоронные команды. Какие уж тут красноармейские книжки! Если же кто-то видел, что снаряд попал в окоп, где сидели бойцы, которых они знали, то останки и хоронили с именами тех, кто там должен быть, если они не находились среди живых или раненых.

Видно Зотова не было среди живых, и под его именем похоронили другого солдата. Но в том бою он остался жив! Возможно, с признаками жизни его подобрала похоронная команда другой части и направила в госпиталь, а в его полк эти сведения так и не попали, а может, был отправлен в медсанбат без сознания как неизвестный. Сейчас мы можем только предполагать, как это произошло. Военные судьбы непредсказуемы. Скорее всего, он был направлен в один из тыловых госпиталей, т.к. не только в дивизию, но даже в свою армию он больше не вернулся.

Но вернемся в Гомельскую область. Не могу сказать, служил ли Зотов в 157-й дивизии с начала войны, поэтому будем говорить о его боевом пути осенью 43-го. К тому времени (с 1 марта 1943) дивизия уже именовалась 76-й Гвардейской Черниговской стрелковой дивизией. Видно новых штампов еще не было, и на донесении стоит угловой штамп 157-й дивизии, а подписано оно нач. отдела 76-й гвардейской. Если же Зотов начал войну в ней, то ему пришлось участвовать в обороне городов, которые впоследствии стали городами-героями. Это Одесса, Севастополь, Керчь, Сталинград. После участия в Курской битве в конце сентября дивизия освобождала Чернигов и принимала участие в крупномасштабной операции по форсированию Днепра.

20 сентября дивизия освободила райцентры Мена и Березина и подошла к Чернигову. 239-й гв. стрелковый полк поддерживал 2-й дивизион 154 гв. артполка. 1-й и 3-й дивизионы встали — закончилось горючее. У д.Товстолес, в 3-х километрах от Чернигова, полк был контратакован пехотой противника при поддержке танков. Совместно с артиллеристами полк выстоял, а немцы потеряли 10 танков, 6 бронетранспортеров и до 200 человек пехоты. Немцы отступали, и полк устремился к Днепру.

Форсирование такой водной преграды практически сходу, да еще и после предыдущих напряженных боев — задача очень сложная. Ставкой было предписано максимально использовать для этого подручные средства, а за успешное форсирование Днепра, захват и удерживание плацдарма особо отличившихся было обещано представить к званию Героя Советского Союза.

К вечеру 26 сентября полки сосредоточились у Днепра, бойцы вязали плоты, приспосабливали все, на чем можно было плыть и вскоре началась переправа. 239-му полку удалось захватить плацдарм и при поддержке все того же 2-го артдивизиона отражать контратаки немцев. В бою за тот плацдарм и был, скорее всего, тяжело ранен Борис Зотов. Был ли кто-то похоронен вместо него, или его просто внесли в списки похороненных в братской могиле, не знаю. При укрупнении захоронений в 50-60 годах братскую могилу из Асаревичей перенесли в д.Галки, где в списках захороненных он числится и сейчас.

Погиб сержант Зотов через 10 месяцев в Польше, на заключительном этапе Львовско-Сандомирской наступательной операции. В списках безвозвратных потерь 329-й стрелковой дивизии, как командир отделения связи 2-го дивизиона 344 артиллерийского полка, он числится убитым в бою и похороненным у д.Лопатово, севернее г. Сандомир. Возможно на наших военных картах эта деревня и называлась Лопатово, на польских довоенных картах это д.Лопата (Kol. Lopata). 

По замыслу Ставки, в ходе операции планировалось нанести два мощных удара на расстоянии 60-70 км друг от друга. Первый – из района Луцка в направлении Рава-Русская, второй – из района Тернополя на Львов. 329-я стрелковая дивизия входила в состав 3-й гв. армии и наносила удар от Луцка. Операция началась 13 июля, а уже 17 июля войска 1-го Украинского фронта ступили на территорию Польши. Три года Борис Зотов с боями отходил до Сталинграда, потом в жесточайших сражениях возвращался к границе, и вот этот час настал.

27 июля был освобожден Львов. В это время наступавшие от Луцка армии с боями двигались к Висле. Теперь они освобождали от фашистов Европу. К исходу 27 июля войска этой группировки, в т.ч. 3-я гв. армия, достигли рубежа в 120-130 км северо-западнее Львова и в 40-50 км от Вислы. Около 60 км оставалось сержанту Зотову пройти с боями до своей могилы.

Нашим армиям противостояла Сандомирская группировка немецкой группы армий «Северная Украина». Ее планы были определены приказом Гитлера: «Три года мы бились с Советами. Армия проявила великий воинский дух. Настал решительный час войны. Мы не можем позволить русским наступать дальше. Потеря Кельце означала бы утрату важнейшего опорного пункта на подступах к Восточной Германии и поставила бы под угрозу окружения радом-сандомирскую группировку. Лишившись этого крупного узла железных и шоссейных дорог, мы дали бы Красной Армии свободный выход на оперативный простор Левобережной Польши и поставили бы под угрозу Лодзинский промышленный район и Верхне-Силезский угольный бассейн.

Приказываю группе армий „Северная Украина“ ликвидировать русские плацдармы в районах Баранув и Магнушев».

Всеми силами немцы не только пытались сдержать наши войска, но и мощно контратаковали.

28 июля 3-я гв. армия получила задачу выйти к Висле, в ночь на 29-е форсировать ее, захватить плацдарм на западном берегу и овладеть Сандомиром. Войскам армии удалось на некоторых участках форсировать Вислу и захватить три небольших плацдарма севернее и южнее Аннополя, в 20 км севернее Сандомира, но развить успех она не смогла, а с плацдармов 76-го стрелкового корпуса наши части немцами были сброшены в реку. Из-за слабой организации переправ передвижение войск шло медленно, а около четырех переправочных парков (парк надувных лодок для наводки паромных переправ и наплавных мостов) были разбиты.

В боях за Сандомир упорство проявили обе стороны. В полосе наступления 329-й дивизии лишенный растительности, резко пересеченный район боев пылал в огне, содрогался от взрывов тысяч снарядов, авиабомб, залпов «Катюш». Как и на Днепре, сержанту Зотову снова приходилось штурмовать клочок земли на противоположном берегу, удерживать его, рваться вперед. И немцы, и наши не успевали убирать с поля боя убитых и раненых.

Немцы могли взорвать дамбы и залить подступы к Висле, но не сделали этого в надежде, что им самим удастся выйти на левый берег и отбросить русских. Столкнулись два мощных кулака. Да еще и по тылам наших войск бродили остатки разбитых немецких частей.

Интересный факт. Именно под Сандомиром были захвачены первые немецкие танки-монстры «королевские тигры». Они не смогли противостоять ни нашим танкам, ни нашей артиллерии, а главное, боевому умению наших воинов.

Стремясь затянуть узел на сандомирской группировке, наступающие южнее Сандомира армии пробивались навстречу 3-й гвардейской армии с задачей соединиться и захлопнуть группировку немцев. Здесь и появляется в сводках с.Лопата. В том районе армии соединились и вели тяжелейшие бои по сдерживанию прорывавшихся из окружения немцев. Там и погиб 17 августа 1944г. 24-летний сержант Зотов из Раменского. Провоевавший три года, уже один раз похороненный, он не дожил до победы девять месяцев.

Похоронили его в братской могиле на западной окраине с.Лопата. Сейчас этого захоронения нет. На наш запрос коллеги из Польши ответили, что в ходе укрупнения захоронений останки похороненных в этом селе были перенесены на кладбище воинов Советской Армии в Сандомир.

Кладбище находится в западной части на краю города по ул. Мицкевича. Прямоугольный участок, на котором размещены 15 братских могил и несколько индивидуальных могил офицеров. Всего в списках более 12000 захороненных там советских воинов.

Вот такая судьба. В 24 года три года войны и две могилы, а может и вторая – ошибка? Как можно не помнить этих парней, воинов Отечества! Каждого со своим именем и со своей судьбой.

Если найдутся родственники Зотова, мы готовы предоставить им всю необходимую информацию для наведения справок и посещения захоронения.

Ищите своих близких!

Копии архивных документов находятся в МУ РамСпас. Тел. 8-496-46-50-330 Горбачев Александр Васильевич.

Другие материалы по поиску без вести павших на сайте http://gorbachovav.my1.ru/